А.Сент-Экзюпери "Маленький принц"
May. 23rd, 2012 11:04 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
— Все равно. Нарисуй барашка.
Так как я никогда в жизни не рисовал баранов, я повторил для него одну из двух старых картинок, которые я только и умею рисовать — удава снаружи. И очень изумился, когда малыш воскликнул:
— Нет, нет! Мне не надо слона в удаве! Удав слишком опасен, а слон слишком большой. У меня дома все очень маленькое. Мне нужен барашек. Нарисуй барашка.
И я нарисовал.
Он внимательно посмотрел на мой рисунок и сказал:
— Нет, этот барашек уже совсем хилый. Нарисуй другого.
Я нарисовал.
Мой новый друг мягко, снисходительно улыбнулся.
— Ты же сам видишь, — сказал он, — это не барашек. Это большой баран. У него рога…
Я опять нарисовал по-другому. Но он и от этого рисунка отказался:
— Этот слишком старый. Мне нужен такой барашек, чтобы жил долго.
Тут я потерял терпение — ведь мне надо было поскорей разобрать мотор — и нацарапал ящик.
И сказал малышу:
— Вот тебе ящик. А в нем сидит такой барашек, какого тебе хочется.
Но как же я удивился, когда мой строгий судья вдруг просиял:
— Вот это хорошо! Как ты думаешь, много этому барашку надо травы?
— А что?
— Ведь у меня дома всего очень мало…
— Ему хватит. Я тебе даю совсем маленького барашка.
— Не такой уж он маленький… — сказал он, наклонив голову и разглядывая рисунок. — Смотри-ка! Он уснул…
Так я познакомился с Маленьким принцем.
— Есть такое твердое правило, — сказал мне позднее Маленький принц. — Встал поутру, умылся, привел себя в порядок — и сразу же приведи в порядок свою планету. Непременно надо каждый день выпалывать баобабы, как только их уже можно отличить от розовых кустов: молодые ростки у них почти одинаковые. Это очень скучная работа, но совсем не трудная.
Однажды он посоветовал мне постараться и нарисовать такую картинку, чтобы и у нас дети это хорошо поняли.
— Если им когда-нибудь придется путешествовать, — сказал он, — это им пригодится. Иная работа может и подождать немного, вреда не будет. Но если дашь волю баобабам, беды не миновать. Я знал одну планету, на ней жил лентяй. Он не выполол вовремя три кустика…
Маленький принц подробно мне все описал, и я нарисовал эту планету. Я терпеть не могу читать людям нравоучения. Но мало кто знает, чем грозят баобабы, а опасность, которой подвергается всякий, кто попадет на астероид, очень велика — вот почему на сей раз я решаюсь изменить своей обычной сдержанности. «Дети! — говорю я. — Берегитесь баобабов!» Я хочу предупредить моих друзей об опасности, которая давно уже их подстерегает, а они даже не подозревают о ней, как не подозревал прежде и я. Вот почему я так трудился над этим рисунком, и мне не жаль потраченного труда. Быть может, вы спросите: отчего в этой книжке нет больше таких внушительных рисунков, как этот, с баобабами? Ответ очень прост: я старался, но у меня ничего не вышло. А когда я рисовал баобабы, меня вдохновляло сознание, что это страшно важно и неотложно.
О Маленький принц! Понемногу я понял также, как печальна и однообразна была твоя жизнь. Долгое время у тебя было лишь одно развлечение: ты любовался закатом. Я узнал об этом наутро четвертого дня, когда ты сказал:
— Я очень люблю закат. Пойдем посмотрим, как заходит солнце.
— Ну, придется подождать.
— Чего ждать?
— Чтобы солнце зашло.
Сначала ты очень удивился, а потом засмеялся над собою и сказал:
— Мне все кажется, что я у себя дома!
И в самом деле. Все знают, что, когда в Америке полдень, во Франции солнце уже заходит. И если бы за одну минуту перенестись во Францию, можно было бы полюбоваться закатом. К несчастью, до Франции очень, очень далеко. А на твоей планете тебе довольно было передвинуть стул на несколько шагов. И ты снова и снова смотрел на закатное небо, стоило только захотеть…
— Однажды я за один день видел заход солнца сорок три раза!
И немного погодя ты прибавил:
— Знаешь… когда станет очень грустно, хорошо поглядеть, как заходит солнце…
— Значит, в тот день, когда ты видел сорок три заката, тебе было очень грустно?
Но Маленький принц не ответил.
— Миллионы лет у цветов растут шипы. И миллионы лет барашки все-таки едят цветы. Так неужели же это не серьезное дело — понять, почему они изо всех сил стараются отрастить шипы, если от шипов нет никакого толку? Неужели это не важно, что барашки и цветы воюют друг с другом? Да разве это не серьезнее и не важнее, чем арифметика толстого господина с багровым лицом? А если я знаю единственный в мире цветок, он растет только на моей планете, и другого такого больше нигде нет, а маленький барашек в одно прекрасное утро вдруг возьмет и съест его и даже не будет знать, что он натворил? И это все, по-твоему, не важно?
Он сильно покраснел. Потом снова заговорил:
— Если любишь цветок — единственный, какого больше нет ни на одной из многих миллионов звезд, этого довольно: смотришь на небо и чувствуешь себя счастливым. И говоришь себе: «Где-то там живет мой цветок…» Но если барашек его съест, это все равно, как если бы все звезды разом погасли! И это, по-твоему, не важно!